– Тань, – попросил Гоша, – не морочь мне голову. Лучше скажи, как решать будем.

– Будем?!

– Ну да. Друг ты мне, или так? Я один не справлюсь!

– Прости, а что мы в этой связи можем решить?

– Свадьба будет, Тань. Все приедут. И придут все.

– То есть, надо, чтоб родители Миши и Маши приняли их друзей за однокурсниц из пединститута и за коллег по автосервису? – догадалась я.

– Именно! Я знал, что ты поймешь.

– Гоша, это нереально.

– Ну как нереально? Это больше, чем реально. Это через неделю.

– Гоша, ты порешь чушь. Ни один человек в трезвом уме…

– Я об этом думал.

– О чем?!

– О самогоне. Перед тобой стоит задача заболтать мамаш. Папаш я беру на себя.

Рассказывать об этой свадьбе, в общем, нечего. Свадьба как свадьба. Меня представили родителям как заведующую кафедрой в педагогическом, Гошу – как хозяина автосервиса. По правде сказать, Гоша выглядел убедительнее. Уж больно причудлив был вид моих «выпускниц».

Но дело, в общем, кое-как сошло, брак Миши и Маши оказался очень удачным, и вот, много лет спустя, уже в нынешнее вегетарианское время у меня в кармане раздался звонок телефона.

– Это Миша Стольник, помнишь такого? Посоветоваться надо. Уделишь 15 минут?

Мы встретились в университетском кафе. Я еще думала, что странно буду смотреться в таком обществе, но времени ехать куда-то не было, и я решила – наплевать. Подумаешь.

Он подошел к моему столику, и я обомлела. Высокий, коротко стриженый седоватый джентльмен в тонких золотых очках, твидовом пиджаке и замшевых ботинках.

– Что, изменился? – спросил он, и обернулся к официантке. – Двойной эспрессо и воду без газа.

– Миша?!

– Миша, Миша, – усмехнулся Стольник, – время не стоит на месте…

На экране дорогого мобильного телефона он показал мне фотографию смутно знакомой дамы в элегантном бежевом костюме. Рядом с дамой стояли два одинаковых молодых человека лет тринадцати, черноглазых и темноволосых. На заднем плане маячила стеклянная пирамида Лувра.

– Это Маша? – ошеломленно спросила я.

– Конечно, Маша. А это мои пацаны. Петр и Павел. Близнецы.

Собственно, приехал ко мне господин Столешников для того, чтобы попросить консультации о том, где лучше продолжить образование его сыновьям и есть ли смысл отправлять мальчиков в Англию немедленно или стоит подождать годок-другой.

Я дала старому знакомому пару дельных советов и несколько нужных контактов. На прощание не удержалась и спросила:

– Миш, а юность не вспоминаешь?

– А смысл? – прозвучало в ответ.

Некая немолодая академическая дама звонит мне поутру с очень деликатным вопросом. У академической дамы кончились, простите, панталончики, и она звонит мне посоветоваться о том, где купить это изделие. Воспоминания привели даму в бельевой отдел ГУМа, где ее унизили, рассказав, что трикотажных трусов по колено на свете не бывает, и что трусы – это вон то со стразами по цене крыла боинга.

– Любезнейшая Мариванна, – говорю, – не переживайте, я нынче иду на рынок за своей нуждой, прикуплю и вам искомое 56 размера длиною до колена.

На рынке свежий ветерок полощет ассортимент неожиданно игривых расцветок. Прицениваюсь. Выясняется, что академический 56-ой есть только в КРАСНЫХ УТОЧКАХ. А нежно-голубые уточки, которые понравились мне гораздо больше, кончаются на 52-ом.

Погрустив, беру красных уточки на бежевом фоне, и еду дальше. В моих планах – заехать к другу Гоше, который в то квартировал в старом доме в каком-нибудь Кривоколенном переулке, в третьем, к примеру, этаже.

Теперь, я думаю, к тому дому и на козе кривой не подъехать, а тогда замки, видеокамеры и прочая роскошь были совсем не везде. Гоша помахал мне в окошко, и я вошла в подъезд.

На древнем лифте висит, конечно же, табличка «не работает», и я, вздохнув, иду себе по классической полутемной московской лестнице, думая о своем.

Меж этажами стоит, как вы догадываетесь, мужчина в плащике.

При виде меня он распахивает плащик, и двигается ко мне, ухмыляясь глумливо и плотоядно. Вокруг колен мужчины болтаются спущенные брюки и… трикотажные трусы в нежно-голубых уточках!

Как раз того цвета, которого мне не хватило в 56-ом размере.

– Уточки!!! – кричу я, Голубенькие!!!

Наверху открывается дверь.

– Какие нафиг уточки? – интересуется Гоша, свешиваясь через перила.

Огорченный до невозможности эксгибиционист, путаясь в портках и проклятиях, валится вниз по лестнице.

Я, взволнованная, влетаю наверх.

– Гоша! – кричу я, тут только что был мужик! Без трусов!

– Чо?! – рычит Гоша. – Стой тут, я ему ноги переломаю и вернусь!!!

– Погоди, я не о том! Он был не совсем без трусов, просто он их спустил, и смотри, смотри, у него на трусах были вот такие УТОЧКИ! – кричу я, вытягивая из сумки академические панталоны.

Гоша бледнеет, теряет волю и приваливается к стенке. Наступает тишина. Через пару секунд в тишине звучит вопрос:

– Это что, трофей?!

Бог знает сколько лет прошло, а те трофейные панталоны в уточках он мне припоминает по сию пору.

Намекая на то, что я превзошла женщину из анекдота, которая в сходной ситуации, как вы помните, заорала: «Ой, яйца-то я купить забыла!»

* * *

В роли «боевой подруги», я, конечно, не особенно успешна…

Мы договариваемся выпить кофе. Осень, и у меня профессиональный праздник – День Учителя.

В кафе мне приносят зеленый чай, и Гоша немедленно интересуется:

– А вот этот силос ты по своей воле пьешь? Или чтоб мне понравиться?

В этот момент звонит его телефон. Чувствуется, что собеседник сообщает Гоше что-то очень приятное.

– Слушай, – говорит Гоша, – мне такую вещь привезли! Такую вещь!

– Какую?

– Микро-Узи.

– Что?! Какое микро?

Следующие минут 10 я слушаю лекцию о «стрельбе с закрытого затвора», о «большей точности ведения огня одиночными выстрелами», о знаменитом еврейском конструкторе Узиэле Гале и прочих заманчивых вещах.

– Так это ружье?

– Это пистолет-пулемет.

– Погоди, но по моим представлениям гражданским лицам такое иметь запрещено.

– Почему ты все время пытаешься испортить мне настроение? – безмятежно интересуется Гоша. – Допивай, поехали.

– Куда?